Аня не испытывала большой симпатии к своему мужу. Николай вроде бы неплохой парень, работящий. На первых порах был нежен с ней. Не сводил с нее влюбленных глаз. Свадьбу они решили не справлять, чтобы не делать больших затрат, только пригласили родителей, посидели за праздничным столом, несколько раз им сказали «горько». Вот и все торжества. Вот и вся радость.
Лишь одна польза была от этого брака: Аня получила постоянную прописку в городе. После окончания курсов проводников Николай запретил ей идти на работу по специальности. Другой работы она долго не могла найти, хоть плачь, хоть вой. Николай устроился работать шофером, но зарабатывал крохи. Только считалось, что он работает. Весь парк грузовых машин простаивал, перевозить было нечего, заказчиков не было. Деньги, которые он привез с зоны, подходили к концу. А тут еще обнаружилось, что у Ани будет ребенок. Когда она об этом догадалась, то задумалась, что ей делать? На что она будет воспитывать ребенка? Свекровь обрадовалась такой новости, муж к этому отнесся более сдержано, даже с прохладцей, без особого энтузиазма и радости, но все же запретил ей делать аборт.
Так и просидела Аня дома, пока не появился на свет ребенок. Родилась девочка, Светочка. Николай сиял от счастья. Наконец-то, он стал отцом. Если выпадала минута, то он брал на руки дочь, прижимал к груди теплый комочек, присаживался в кресле и подолгу так сидел, дожидаясь пробуждения малышки. Он с удовольствием менял ей пеленки, разговаривал с ней, смеялся, если ребенок улыбался. К жене был внимателен, помогал во всем. Аня даже считала себя счастливой. В семье поселились радость и спокойствие. Ребенка купали все вместе, потом стояли и смотрели, как мать кормит дочь грудью.
Свекровь часами просиживала у кроватки новорожденной, улыбалась ей, благодарила судьбу за то, что и на ее долю выпало счастье дождаться внучки. Но этим счастьем старая женщина наслаждалась недолго. Вскоре она занемогла и слегла. Когда внучке исполнилось шесть месяцев, ее душа тихо и незаметно покинула бренное тело и унеслась на небеса.
Спустя месяц после похорон матери Николай запил. Пьяным он терял над собой контроль, бил жену, выгонял ее из дома. Аннушка часто проводила ночи, сидя за дверью на лестничной площадке. Но плач ребенка действовал на отца отрезвляюще, он шел искать жену, просил у нее прощения, клятвенно обещая, что это больше не повторится. Так продолжалось целый год. Светочке исполнилось год, и Анна решила пойти на работу. Устроилась она в садике нянечкой, туда же пристроила свою дочь. Днем на работе она отдыхала душой вдали от постылого мужа. Да, именно постылого. У нее и так не было к нему никакой любви. После его пьянства и побоев он вышиб из нее даже уважение к нему. Столкнувшись с его грубостью, хамством и придирками, она замкнулась в себе и терпеливо ждала лучших времен.
Детский сад уже дышал на ладан. Детей почти не было, персонал в спешке увольнялся, стараясь хоть где-нибудь найти работу. Анна впервые была в отчаянии, но ради дочери держалась изо всех сил. Она просто растерялась. Как-то к ней в гости приехали родители, посмотрели на ее жизнь, повздыхали и увезли с собой внучку. Садик закрылся. Аня осталась без работы. У нее появилось много свободного времени, которое она посвящала поиску работы. Но тщетно. Даже прописка не помогала.
К этому времени рыночная торговля приобрела такой размах, что торговцы стояли чуть ли не на каждом шагу. Однажды в торговых рядах Аня встретила знакомую женщину, которая тоже была из Козловки. Разговорились. Анна рассказала ей о своих безуспешных поисках работы.
— А ты устраивайся на рынке торговать, — посоветовала знакомая.
— Где же я возьму столько денег, чтобы купить товар? — растерялась Анна.
— Тебе не нужны деньги, — успокоили ее женщина. — Достаточно одного желания. Некоторые торговки так уже раскрутили свой бизнес, что нанимают на работу таких, как ты. Я могу тебе помочь. Вон недалеко отсюда торгует одна моя знакомая, так, раз, два, через четыре прилавка. Подойди к ней, скажи, что я прислала. Она ищет себе продавца. У нее очень много товаров, и она с удовольствием возьмет тебя.
Так Аня впервые стала уличной торговкой. Платили ей совсем мало, всего десять тысяч в день. Это был период миллионов, когда буханка хлеба стоила две с половиной тысячи. Но это было уже кое-что. Во всяком случае, хлеб было на что купить. А самое главное — она на целый день могла уйти из дома, чтобы не видеть пьяную рожу мужа. Постепенно она освоилась, осмелела, перезнакомилась с торговками и вскоре сменила своего работодателя на другого, более щедрого на оплату ее услуг. Теперь она получала по двадцать тысяч в день. Торговля тряпками была не сложной, но довольно скучной. Покупатели подходили редко, товар приобретали неохотно.
Как-то Аня познакомилась с девушкой, торгующей мясными продуктами, поинтересовалась, сколько та получает, и была приятно удивлена, что ее заработок в месяц составляет приличную сумму по сравнению с нею. Тогда она тоже решила торговать продуктами и по рекомендации новой знакомой вскоре стояла на другом рынке, на кольце девятого трамвая, и торговала импортными куриными окороками, печенью, и курами Михайловской птицефабрики. То ли более высокие заработки, то ли ей нравилась новая продукция, но Анна словно преобразилась. Ее глаза засияли, улыбка не покидала лица. Казалось, что счастливее человека не найдется на всем белом свете.
— Куриные окорочка, недавно привезли из Америки! Курочки Михайловские, есть даже нетоптаные. Молодые петушки, только вчера кукарекали, — рекламировала она свой товар. — Не проходите мимо! Пожалуйста, купите!
Люди улыбались, подходили и делали покупки. Девушка никогда не обвешивала, не обсчитывала, была предельно честной. Со временем у нее появились постоянные покупатели, торговля шла бойко, естественно, заработок зависел от выручки.
Постоянно торгующие там женщины сразу обратили внимание на красивую молоденькую торговку, которая с таким завидным старанием предлагала свой товар. За время торговли они насмотрелись на всяких. Были и такие, которые, не успев выручить немного денег, тут же покупали бутылку водки и, собравшись небольшой компанией, на глазах у всех распивали зелье, а потом осоловелыми глазами таращились на мир, пока хмель не выветривался из них. Потом повторялось все снова. Однажды они пригласили Анну, но та ответила:
— Я пришла сюда зарабатывать деньги, а не водку пить.
После этого она снискала всеобщее уважение и любовь всех женщин, торгующих там. Если кому-то из торговок надо было купить курицу или печень, то они шли не к пьяницам, а именно к всеобщей любимице, зная, что она не обвесит и не обманет, а только одарит своей очаровательной улыбкой и найдет хорошее слово, чтобы поднять настроение у покупателя.
Веселая по своей натуре, Аннушка любила хорошую шутку, откликаясь на нее звонким смехом. Никто никогда не видел ее унылой или в слезах. По утрам она проходила вдоль рядов, здороваясь со всеми. Все ее с радостью приветствовали, улыбаясь ей. Когда иссякал основной поток покупателей, она совершала небольшую прогулку вдоль рядов, перекидываясь с остальными продавцами незначительными новостями местного масштаба. Иногда останавливалась возле кого-нибудь, рассматривая новинки, привезенные из Москвы. Покупки она никогда не делала, зря денег не тратила.
В середине ряда за одним прилавком стояли две женщины, молодая и пожилая. Уже много лет они вот так торговали вместе. Ирина, так звали молодую женщину, торговала в основном продуктами в расфасовке: кофе чай, шоколад, различные сладости для детей импортного производства Товар ей подвозил муж на своей машине. Закупал он его в основном на крытом рынке оптом. Здесь же они накидывали небольшую сумму и таким образом зарабатывали себе на жизнь, воспитывая двоих детей школьников. Оба, муж и жена, имели высшее образование, когда-то работали инженерами, потом попали под сокращение, и чтобы не умереть от голода, стали торговать. Хоть они с каждого предмета имели копейки, но благодаря большому ассортименту и чутью на спрос к тем или иным товарам, зарабатывали неплохо.
Ее соседка по прилавку, Валерия Антоновна, была старожилом этого рынка. Здесь она торговала с самого начала, когда россиян тряхнули «шоковой терапией». По своей натуре она была мечтательной, вечно жила в своих фантазиях, потихоньку сочиняла стихи. Образование у нее тоже было высшим, много лет работала технологом, но не сработалась с главным инженером завода и вынуждена была по «семейным обстоятельствам» оставить завод. До пенсии ей оставалось четыре года, но работать она больше не стала, так как ухаживала за престарелой матерью.
Две женщины, молодая и пожилая, подружились, нашли общий язык, и целыми днями проводили время за одним прилавком, помогая друг другу, если в том была необходимость. Вот и в этот зимний и морозный день они стояли за прилавком в ожидании покупателей. Мимо них прошла всеобщая любимица, Аннушка. Одета она была в огромный полушубок из овчины мехом внутрь, обтянутый поверх тканью, которая когда-то была синей. Из него на тонкой шейке выглядывала белокурая головка в какой-то невзрачной шапчонке. На ногах были огромные валенки с отвернутыми краями. Аня шла, пританцовывая, руки были согнуты в локтях и подняты вверх. Она улыбалась.
— Смотрите, Валерия Антоновна. Это идет наша российская Лебедушка, — образно подметила Ирина. — Вот они, российские леди, самые красивые женщины в мире. В какой еще стране вы встретите такую картину? Где еще вы увидите нечто подобное? Ей всего двадцать лет, а у нее муж не работает, пьяница несчастный, и маленький ребенок на руках. А посмотришь на нее, то счастливей ее нет на свете. Надо же! Идет и танцует. Вы видели ее глаза? При всей ее веселости в них столько затаенной тоски, боли и отчаяния.
— Что поделаешь, Ирина. Если бы русский народ не был так терпелив и вынослив, то России давно бы уже не было. Вот на таких российских Лебедушках и держится наша страна. Неужели правда, что ее муж не работает? Неужели она еще его содержит на те крохи, которые здесь зарабатывает?
— Да. Именно так. Она мне сама об этом рассказала. Там такая жуткая история, что ни в каком романе не опишешь.
— Я постараюсь когда-нибудь написать о ней роман, — мечтательно произнесла Валерия Антоновна. — И назову его «Российская Лебедушка». Правда, красиво? Ты расскажи мне подробней о ней. Может быть, пригодится. Не все же время я буду стоять здесь за прилавком и заглядывать людям в глаза, чтобы купили у меня что-нибудь. Должны же наступить хорошие времена. Я так надеюсь на это.
— А я уже ни на что не надеюсь, — с болью в голосе сказала Ирина. — Мне с мужем ничего не светит.
Проходили дни, пролетали месяцы. Николай опускался все ниже. Из дома стали пропадать вещи. Это был период, когда в торговлю хлынул из-за рубежа поток некачественного алкоголя, который унес жизни многих тысяч людей, любителей горячительного змия. Вот такая бутылочка с отравой попалась Николаю. Однажды Анна вернулась домой и застала бездыханного мужа. Увидев Николая мертвым, она только с облегчением вздохнула. Пришел конец ее мукам и пыткам. На похоронах она не уронила ни единой слезинки. Все ее слезы вышиб из нее постылый муж при совместной жизни, которая была такой короткой и такой несчастной.
Теперь Анна осталась одна в трехкомнатной квартире, доставшейся ей такой высокой ценой. Некоторое время она привыкала к дарованной ей свободе, потом начала постепенно наводить порядок в квартире, которая не ремонтировалась больше десяти лет и была в таком запустении, что порой становилось не по себе. Ремонт она начала с кухни, побелила потолок, сняла старые обои, заменив их новыми. Повесила новую занавеску. Несколько дней потратила на газовую плиту, ножом счищая толстый слой накопившегося на ней жира. Не лучшим образом выглядело и все остальное, в том числе ванна и унитаз. Она не пожалела денег и купила чистящее средство, рекламируемое по телевидению. Постепенно квартира приобретала празднично-веселый вид. По дому молодая женщина работала в хорошем настроении, напевая любимые песни. Она просто наслаждалась тишиной, одиночеством и покоем.
На рынке Анна часто уставала настолько, что иногда еле доползала до постели. Ей привозили товар в картонных коробках и сгружали прямо на землю. Его приходилось поднимать на прилавок, распаковывать и раскладывать для продажи. И так весь день. Вечером она засыпала моментально. Проснувшись на рассвете, поднималась и продолжала работу по ремонту квартиры.
