— Гриша! — сама того не сознавая, громко крикнула я и зажала рот рукой. Господи, что я наделала? В мгновение ока он оказался передо мной. Глаза его горели таким огнем, какого я до сих пор еще не видела в них. Он своим ключом открыл дверной замок и просто затолкал меня в квартиру.
Я уже ничего не понимала и не сознавала. Все было в каком-то урагане или фантастическом сне. Он неистово целовал меня, что-то говорил ласковым и дразнящим тоном, но все было где-то далеко и не со мной. Он торопливо срывал с меня одежду, а я послушно позволяла делать это с собой, опьяненная терпким ароматом обнаженного мужского тела. Я сейчас даже не могу вспомнить подробности происшедшего. Он сам разложил диван-кровать, расстелил простынь, потом все носил меня на руках и целовал, целовал до бесконечности, покрывая сладкими поцелуями мою грудь. Во мне все сильнее разгорался ураган неведомой доселе страсти, я была уже готова шагнуть в пропасть наслаждения близостью с любимым человеком. Потом он бережно опустил меня на диван, не прекращая волшебных ласк, которые обжигали меня, заставляя трепетать все тело. И когда я была уже на самом краю бездны, он посмотрел в мои глаза затуманенным взором, у меня перехватило дыхание. Я замерла, так как приблизилось то самое мгновение, к которому мы оба стремились. Еще я помню тяжесть его тела и боль. Страшную боль. Дальше я отключилась окончательно.
Сознание медленно возвращалось ко мне. Сначала я услышала откуда-то издалека встревоженные голоса, много голосов, мужских и женских.
— Она приходит в сознание, — сказал кто-то женским голосом и стал проверять мой пульс. — Пульс хорошего наполнения, — снова сказал кто-то и стал измерять давление. — Давление нормализовалось. Сейчас она откроет глаза. Не переживайте так, молодой человек, все будет хорошо.
— Отчего это произошло? — это взволнованный голос Григория. Я его сразу узнала.
— Сколько ей лет? — спросил женский голос.
— Двадцать восемь.
— Невероятно. Трудно поверить, чтобы до такого возраста девушка сохранила девственность. Сейчас это просто не модно. Вы ее муж?
— Буду ее мужем. Я люблю ее. Мы очень скоро поженимся. Если бы я знал, то не трогал ее.
— Как вам объяснить ситуацию? Понимаете, если бы она потеряла девственность в восемнадцать-двадцать лет, то этого не случилось бы сейчас. Просто девственная плева у нее оказалась очень прочной, и она потеряла сознание от болевого шока. А так она крепкая и здоровая женщина.
Я открыла глаза. Возле дивана стояли трое незнакомых мне людей в белых халатах, женщина и двое мужчин.
— Как вы себя чувствуете? — спросила женщина.
— Нормально, — полушепотом ответила я. — А что случилось? Что со мной было? Гриша, что все это значит?
— Не волнуйся, любовь моя! Все хорошо! Все нормально! Только не волнуйся! — он опустился на колени возле дивана, взял мою руку и стал целовать. — Я люблю тебя. Я безумно люблю тебя. Случилась маленькая неприятность. Теперь все хорошо. Тебе не больно? У тебя нигде не болит?
— Болит где-то внизу живота. А так ничего. — Я посмотрела на себя. Простынь, которой я была укрыта, оказалась в небольших пятнах крови. — Откуда столько крови? Почему вы не говорите, что случилось.
— Ничего страшного, дорогая, — это уже сказала женщина в белом халате. — Просто вы потеряли свою невинность и только. Теперь вы настоящая женщина. Завтра же, — она посмотрела на часы, — простите, сегодня же сходите на прием к гинекологу. Остальное вам скажет врач-гинеколог. — Они собрались уходить. Григорий проводил их до двери. — Желаем вам счастья, молодые люди! — на прощанье пожелала врач.
Григорий вернулся ко мне, взял в ладони мое лицо и долго целовал.
— Сейчас ты примешь душ, а я сменю постель. Поднимайся, — он подал мне руку, помог подняться, проводил до душа, помог стать в ванну, открыл кран, отрегулировал воду до нужной температуры, стал поливать на меня воду. Я стояла под душем, совершенно не стесняясь своей наготы. Григорий принес чистую простынь и полотенце, выключил душ, насухо вытер меня, словно маленького ребенка, завернул в простынку и поднял на руки. Я обняла его за шею и склонила голову ему на плечо. Он усадил меня в кресло, снял с дивана простыни, они обе оказались в крови, отнес их в ванную. Там достал из-под ванной большую миску и замочил в ней белье, прополоскал один раз и снова залил водой. Потом он вернулся в комнату, постелил на диване чистое белье и перенес меня на диван. Мне были приятны его забота и внимание, я к своей радости почувствовала, что больше не теряю сознание в его объятьях.
— Спи, дорогая!
— Не уходи, — попросила я.
— Я не уйду, любовь моя, не волнуйся. Я сейчас потушу свет и лягу рядом.
— Только укрой меня, мне что-то холодно. Одеяло лежит в шкафу, внизу. — Он укрыл меня и лег рядом.
— Прости меня, мое солнышко! — Он обнял меня. Я замурлыкала, как котенок и прижалась к нему.
— Не переживай так, любимый. Ты же не виноват, что я оказалась такой уродиной. Зато я теперь больше не боюсь ни тебя, ни себя. А как ты вызвал скорую помощь? Поблизости у всех телефонов срезаны трубки.
— У меня же сотовый есть.
— Я совсем забыла. А теперь можешь целовать меня сколько угодно. Я больше не буду терять сознание.
Он оживился, крепко прижал меня к себе и стал целовать. Господи! Какое это наслаждение, когда целует любящий и любимый человек! Мы долго целовались, пока не уснули в объятьях друг друга. Проснулась я довольно поздно, Григория рядом не было. Не было его и на кухне, на столе лежала записка. «Любовь моя, я поехал за машиной. Скоро буду. Любящий тебя Григорий». На плите стояла небольшая алюминиевая кастрюлька. Я открыла крышку, там была манная каша, еще теплая. Ну, надо же, какой заботливый хозяин! С таким не пропадешь. Чайник тоже был горячий. Я позавтракала манной кашей и выпила чая. Потом пошла в ванную, чтобы сполоснуть простыни. Простыней в ванной не оказалось. Их вообще нигде не было. Миска, в которой он их замачивал, стояла пустой под ванной. Странно. А может, их и не было вовсе? Может, все это плод моей фантазии или просто приснилось мне? А может, он их постирал и повесил на балкон? Пошла к балкону. Да, они висели там. Ну, и ну. Простыни были совершенно чистые. Вот это я понимаю! Вот это хозяин! Да, видать ему в жизни крепко досталось, когда болела его мать. Царство ей небесное! И низкий поклон за то, что воспитала такого прекрасного сына.
А вот и машина. Григорий вышел из машины и глянул на мой балкон, я помахала ему рукой. Он радостно улыбнулся и побежал в подъезд, стремительно ворвался в квартиру и заключил меня в объятия.
— Как себя чувствуешь, дорогая? — после многократных поцелуев спросил он.
— Нормально, — ответила я, продолжая целовать его.
— Боли есть внизу живота? — между поцелуями спросил он и внимательно посмотрел на меня.
— Почти нет.
— Ты уже завтракала?
— Да. Спасибо за заботу. Каша была великолепной. А где ты взял молоко?
— У соседнего дома продается. Там женщина стоит с бидонами. Ты разве никогда не покупала?
— Покупала, но в пакетах на рынке. Разливного молока я никогда не покупала. Ты его вскипятил?
— Обязательно. Разве ты не видела в большой кастрюле, которая стоит на окне? Собирайся, я отвезу тебя к врачу. Тебя обследуют лучшие специалисты города. Я уже обо всем договорился. — Ну и оперативность! Он не переставал меня удивлять.
— А ты уже завтракал, любимый?
— Завтракал. Ты не обо мне думай, а о себе. О собственной персоне я сам позабочусь. Давай, переодевайся. Тебя уже ждут в частной клинике.
— Почему в частной? Зачем тратить столько денег? — недоумевала я.
— Прекратить ненужные разговоры. Еще не хватало, что бы ты после всего происшедшего стояла в очереди на прием к врачу в местной поликлинике.
Да. Мне ничего не оставалось делать, пришлось полностью подчи-нится ему. Лидер остается лидером везде и во всем, даже в таких житейских мелочах. А вообще-то так и должно быть, чтобы именно муж в семье был за лидера. В таких случаях семья всегда крепче. Я быстро переоделась в легкое платье пестрой расцветки, причесала волосы, навела легкий маки-яж, критически осмотрела себя в зеркале.
— Я готова. — Он взял меня за руку и вывел из квартиры.
Продолжение в главе "Удивление гинеколога"
